Безумное пари - Страница 108

108

— Вы ловко все устроили, — с восхищением заявил Ибрахим. — Вам следовало приехать раньше, без вашей жены, и мы бы все уладили между собой.

— Сомневаюсь, чтобы правительство Англии одобрило подобное сотрудничество, — возразил Уиггинс. — Если они не хотят, чтобы Франция захватила власть в Алжире, то вряд ли Египет покажется им приемлемой заменой.

— Не захватить власть, — сказал Ибрахим в манере, очень напоминающей манеру французского аристократа, отказывающегося от низкосортного вина. — Завоевывать страну — слишком дорогое удовольствие. Нужны пушки, и люди, и верблюды, к тому же во время военных действий больше всего страдают крестьяне. Лучше влиять на правителей. Результат почти такой же, и при этом почти никаких затрат.

— Вашей тактике может позавидовать весь дипломатический мир, но она не имеет никакого отношения к данной ситуации, — бесцеремонно заявил Бретт.

— Она блестящая, но я буду слушаться вас, — сказал Ибрахим. — Для англичанина, особенно для влюбленного в свою жену, вы неплохо справились. Я восхищаюсь вами.

— Приберегите поздравления до тех пор, пока мы не выберемся из этой заварухи целыми и невредимыми, — раздраженно отрезал Бретт.

— Всегда существует вероятность того, что что-то пойдет не так. Вот почему необходимо окружать себя умными и отважными людьми. Вы именно такой человек, и я обнаружил, что, хотя он и похож на сонного верблюда, мистер Уиггинс тоже очень умный человек.

— Хорошо. Нам понадобится вся наша сообразительность, вместе взятая, прежде чем этот вечер подойдет к концу.

— Я сгораю от желания увидеть вашу жену, ради которой вы готовы сразиться со всеми жителями Алжира. Я вызволю ее оттуда сам, если это будет необходимо. И, скажу я вам, в Египте не найдется ни одной женщины, ради которой я сделал бы нечто подобное.

— В целом свете не найдется такой женщины, как Кейт, — сказал Бретт.

Он подумал о том, чем чревата для нее сегодняшняя неудача, и у него чуть не остановилось сердце. Правильно ли он поступает, пытаясь выкрасть ее у дея, вместо того чтобы согласиться на его условия и надеяться, что он вернет ее, как и обещал? Бретт бился над этим вопросом с той самой минуты, когда узнал, что Кейт находится во дворце дея. Если бы она все еще находилась у пирата или торговца рабами, он бы с радостью убил пирата или заплатил за нее выкуп, но дей — это совсем другое дело, и он не доверял ему. Слава Богу, что он решил ворваться во дворец! Это дало ему возможность оценить силу дея перед схваткой и время, чтобы еще раз продумать свою тактику борьбы с коварным противником.

Бретту не потребовалось много времени, чтобы понять, что если он сам не спасет Кейт, то больше никогда ее не увидит. Как бы велик ни был риск, он не сомневался, что дей отдаст Кейт только в том случае, если жаждущие наживы войска Аб-деля Кадира оккупируют город.

Бретт никогда не принадлежал к числу людей, страдающих от неуверенности в себе, но ему пришлось очень долго ждать, и у него было время не раз усомниться в правильности своей стратегии. И тем не менее всякий раз, заново перебирая в уме свои доводы или план действий, он приходил к одному и тому же заключению. Это был единственный путь. Их план должен сработать.

Получив приглашение отужинать с Анис, Кейт пошла вслед за служанкой, которая повела ее через множество двориков, садов и обсаженных деревьями дорожек в ее владения. Следуя за служанкой от здания, где жили наложницы, к той части владений дея, которая была предназначена для его жен, она не могла не заметить, как красиво вокруг. Обширные сады гарема содержались в идеальном порядке — уход за ними был одним из тех немногих занятий, в которых представительницы прекрасного пола могли принимать участие, — и все женщины, которым выделили свой собственный участок земли, старались превзойти друг друга. В любых других-обстоятельствах у Кейт захватило бы дух от этой красоты, и ей захотелось бы не спеша прогуляться по саду, чтобы в полной мере насладиться ею. Но сейчас он представлялся ей искусственным миром, миром праздного богатства и бесполезной жизни в неволе посреди ужасной нищеты, и она не могла дождаться, когда сможет выбраться отсюда. Но самое главное, он представлялся ей прутьями золотой клетки, которая не давала ей оказаться в объятиях любимого человека.

Кейт помнила, как горько она сетовала на то, что живет в тюрьме, когда Мартин заточил ее в замке, но из Райхилла она всегда могла сбежать, и снаружи открывалось немало возможностей. Теперь Кейт понимала, насколько обманчивой может быть настоящая тюрьма. Из гарема было невозможно сбежать — это еще никому не удавалось, — но даже если бы какая-нибудь девушка сумела выбраться за стены дворца, для нее свобода означала бы либо нищету, либо точно такое же заточение в доме другого, менее богатого мужчины, либо верную смерть, если люди дея найдут ее. И самое главное, эти красивые женщины, эти драгоценные цветы восточного мира, находились в самой надежной тюрьме, ибо сами заточили себя в нее.

Впервые за все это время Анис встретила Кейт дружелюбной улыбкой.

— Заходите, мы будем ужинать прямо сейчас. Еда уже на столе, так что мы сами сможем себя обслужить. Мои служанки преданы мне, но лучше, чтобы никто не слышал наш разговор. Боль любому развяжет язык.

Она проводила Кейт в большую комнату в глубине дома, в которой не было окон и было только две двери.

— Вы хотите рассказать мне что-то еще?

— Ешьте, — велела Анис. — Лучше отложим разговоры на потом.

Кейт не хотелось есть, даже несмотря на то что Анис — или ее служанка — явно дала себе труд поговорить с Олемой и выяснить, какую еду предпочитает ее хозяйка. Девушки ели и разговаривали о том, как они жили до того, как приехали в Алжир, пока старая служанка не вошла во вторую дверь, прошептала что-то Анис на незнакомом Кейт языке и снова вышла.

108