Безумное пари - Страница 3

Мартин привстал, кровожадно глядя на Питера, но Эдвард опередил его.

— Если мои уши меня не обманывают, — произнес он, приподнимая голову и устремляя взгляд на дверь, — это смерти подобная поступь добросовестного Неда.

Мартин снова опустился на стул, но его глаза по-прежнему опасно сверкали.

— Я много от тебя натерпелся, — презрительно сказал Эдвард Федерсу, — но глупого бормотания безусого юнца мне не вынести, когда этот мерзкий бренди молотом стучит у меня в голове.

Однако его слова никак не повлияли на веселое настроение Федерса по той простой причине, что он не верил, что Ханглсби говорит серьезно.

— Где тебя носило? — требовательно спросил Мартин. — Я уж было начал надеяться, что ты умер.

— Так оно и будет, если я продолжу носиться туда-сюда по этим коридорам, — ответил седой слуга, отодвинув в сторону пустые бутылки и поставив бренди и бокалы перед Мартином. — Дорога в ад и та теплее, чем этот старый замок. — Он увернулся, когда Мартин вяло замахнулся на него. — Ваша светлость желает что-нибудь еще?

— Мистер Ханглсби не прочь получить воду. И не надо на меня так смотреть, — грубо бросил Мартин, увидев, что Нед недоверчиво вытаращил глаза. — Не я собираюсь ее пить.

— Вне всяких сомнений, мое отвратительное состояние лучше всяких слов говорит о качестве вашего бренди, — вкрадчиво произнес Эдвард.

От тихого голоса, неожиданно раздавшегося у него за спиной, Нед резко обернулся и споткнулся о спаниеля Мартина. Тот взвизгнул и вцепился ему в лодыжку. Нед замахнулся на него.

— Только тронь собаку, и я пущу тебе кровь, — предупредил Мартин.

— Эта старая сука когда-нибудь оттяпает от меня кусок, — возмутился Нед.

— Это будет малой платой за ее страдания.

— Мне в высшей степени неприятно прерывать вашу непринужденную беседу, но я настоятельно умоляю побыстрее принести мне воды, — пробормотал Эдвард приторно-сладким голосом. — Это мерзкое зелье, которое мы пили, так пагубно сказалось на моей тонкой натуре, что любая минута моей жизни угрожает стать последней. — Заметив недоверчивый взгляд Неда, Эдвард растянул губы в слабой улыбке. — Не стоит беспокоиться. Я не душевнобольной, и вам не потребуется никого звать на помощь, чтобы усмирить меня.

— Вам придется чуток подождать, — сварливо пробормотал Нед. — Мы не держим воды в доме ночью.

— Тогда прекрати стенать и поди прочь, — приказал Мартин.

Нед почти подошел к двери, когда Мартин крикнул ему вдогонку звенящим от раздражения голосом:

— Скажи моей сестре, что я хочу, чтобы она оделась и сразу же спустилась сюда.

Нед резко обернулся, от удивления позабыв про свой ревматизм.

— Но она крепко спит, — пробормотал слуга. — Она уже давно легла.

— Тогда разбуди ее, — прорычал Мартин. — Я хочу, чтобы сестра была здесь через пятнадцать минут, иначе я поднимусь и сам приведу ее.

Нед был не из тех, кто рискует своей шкурой ради другого, но предпринял последнюю попытку защитить хозяйку.

— Вы же знаете, она не спустится, раз у вас гости.

— Даю тебе пятнадцать минут, чтобы привести ее сюда, а не то натравлю на тебя собаку, — пригрозил Мартин.

Мартин понял, что Кейт отказалась покинуть спальню, как только Нед просунул голову в дверь, но сам не стал входить.

— Мисс Кейт говорит, что она не спустится ни в платье, ни в какой другой одежде, — торопливо сообщил он. — Она говорит, чтобы вы послали за проститутками из таверны, если вам нужно женское общество.

Нед успел захлопнуть дверь, прежде чем в нее врезалась пустая бутылка из-под бренди и разбилась вдребезги, усеяв выложенный каменными плитами пол острыми осколками стекла.

Мартин увидел, что уголки губ Бретта дрогнули, и ярость вскипела в нем, как лава после извержения вулкана. Этот ненавистный человек унизил его за карточным столом и лишил всей собственности, а теперь он еще и насмехается. Такого его воспаленный мозг уже не мог вынести, и он поднялся на ноги, почти ничего не видя перед собой из-за красной пелены, застилавшей глаза.

— Ах ты проклятый, никчемный сукин сын! — взвыл он, обращаясь к слуге, и, шатаясь, двинулся к двери. Но дряхлая фигура Неда уже скрылась в сводчатом проходе в конце громадного коридора. — Я переломаю каждую косточку твоего червивого тела, если моя сестра не спустится через пять минут! — прокричал Мартин вслед глухому эху удаляющихся шагов Неда, после чего потопал обратно в комнату, выхватил бутылку бренди из рук Федерса, поднес ее к губам и, запрокинув голову, жадно хлебнул содержимого.

Бретт с отвращением посмотрел на него, а Питер обиженно произнес:

— Право, старина, так не делается. Я с превеликим удовольствием отдал бы тебе всю бутылку, если бы знал, что она тебе нужна. Не знал, что от воплей просыпается такая жажда.

Мартин с размаху поставил бутылку на стол, вытянул огромную ручищу и схватил Питера за шейный платок.

— Закрой рот, пустомеля! — прорычал он. — Если ты не замолчишь хоть на пять минут, то я как пить дать повешу тебя на гвозде за твой щегольской платок.

Хватая ртом воздух, Питер извивался, пытаясь высвободиться, но он был слишком пьян, а Мартин слишком силен.

— Я сочувствую тебе, — раздался ледяной, жесткий голос Бретта, — но не думаю, что существует необходимость в столь крайних мерах. — Он уставился на Мартина со все возрастающей неприязнью. — И мне не хотелось бы, чтобы ты плохо обращался с беднягой Федерсом. Он последний представитель своего рода, и его семья все еще возлагает на него кое-какие надежды.

Из глаз Бретта исчезло веселье, тело его напряглось, словно изготовившись для прыжка.